(no subject)

Was spielst du, Knabe? Durch die Garten gings
wie viele Schritte, flüsternde Befehle.

Rilke

Еще. Рассуждая о Рильке, любой музыкант утверждает,
Что сущность поэзии открыта ему не хуже, чем нотная грамота.
Ноты бегут на луг, словно буквы. И vice versa. Свежо, но неверно.
Обратима лишь мысль да тусклая память над желтым листом,
Нейтральной страницей, на коей напишешь округлые знаки
Мимо наскучивших черных линеек.
Но сколько ни пачкай бумагу, торжествует линейка,
Не станет она ни мудреной розеткой, ни лукавой улиткой,
И мир громогласный не выплюнет слово,
Не вытряхнет слово из нотных папиров, закрученных в малоумелый кулек.
Мы здесь рассуждаем не только о знаках, летящих в траву.
Мы знаем, что звук будет долго водить нас – не за нос, так хоть за плечо,
Чтобы бросить на влажную землю еще чужеродного луга,
И нужно найти путь назад, отряхнуть осовелый морок.
Поэт запасается впрок вот такими путями,
И вертит из них арабески, и сносит в непыльный чулан.
А слово сочится сквозь поры, легко наполняя обьем,
Оставленный звуком, чужим, бессловесным, рождая свой звук.
И нечему падать на луг.