alta_voce

В Париже началась выставка, посвященная 800-летию Людовика Святого (1214-1270).

По правде, устроители слегка опоздали: герой родился не в конце года, а в апреле, тогда как Сент-Шапель, служащая естественным продолжением выставки, все еще в лесах изнутри. Но не будем придираться. Спасибо за возможность увидеть то, что каждый день не увидишь. Прибавим в рецепт тайное зелье: представленная эпоха соответствует самому новому периоду истории, который мне (пока) интересен. И вот по какой причине.

Сан-Луи, он же Людовик IX, был сыном Людовика VIII и Бланки Кастильской. В свою очередь, Людовик VIII был сыном Филиппа Августа и внуком Людовика VII. Бланка же Кастильская была кастильской, как нетрудно догадаться, принцессой и (!) родной внучкой Альеноры Аквитанской. (Луи VII и Альенора, как мы знаем, состояли какое-то время в браке, но Филипп Август - сын от другой жены.)

Этот династический союз, все-таки вливший аквитанского буйства в лилейную кровь Капетингов, был последним серьезным политическим деянием пожилой Альеноры. Вскочив на коня, Альенора, почти 80 лет, отправляется в Кастилию, чтобы привезти свою внучку в невесты французскому наследнику. Вообще говоря, для этой роли готовилась другая внучка - Уррака. Альеноре не понравилась Уррака (для Франции - только лучшее, неприглянувшаяся внучка поедет в Португалию), зато в младшей внучке, Бланке, она узнала себя и запросто, по воле своей непреклонной, увезла во Францию Бланку вместо Урраки. Лилейный двор не возражал.

Бланка оказалась превосходной регентшей при сыне и достойна множества матриархальных похвал. Общие выводы вполне банальны: если за дело берутся умные правительницы, действуя где по наитию, где - по строгой логике, для государства это хорошо.

При Людовике Святом Франция пережила расцвет искусств. От мелких безделушек и до огромного ларца, коим явилась Сент-Шапель - все ладилось изящно, добротно и быстро, а значит вдохновенно. Увы, достоверных изображений Луи IX не сохранилось. Хотя есть канонические. Допустим, "главная" статуя экспозиции, изваянная в XIV в. (т.е. пост мортем) и привезенная из замка Mainneville (имение Энгеррана де Мариньи, премьер-министра Филиппа Красивого) повторяет ту, что стоит в Сент-Шапель.

Статуя из Нормандии

Сент-Шапель. На картинке не видно, но статуи идентичны.

Экспонаты можно разделить на 2 части: а) относительно недавние картины, представляющие разные эпизоды из жизни или даже жития героя) б) +/- 800-летние артефакты, принадлежавшие непосредственно герою или его эпохе.

К первой категории, например, принадлежит полотно, согласно сюжету которого сыну пришлось предпочесть любовь к матери любви к жене. Суровая Бланка отгоняет сына от постели больной жены. Надо, мол, заниматься делом. Ришар Флери, 1808.

А вот главное. Личные вещи.

Мини-власяница, незаметно каждодневно носившаяся под одеждой.

Рубашка Людовика Святого. Не хватает одного рукава, но зато заметны капли крови - предполагается, следы (само)бичевания.

Ларец.

Скребок (бритва?) и реликварий.

Реликварий для хранения одного шипа из тернового венка Спасителя.

Самый старый экземпляр Vita Sancti Ludovici, незаконченный по части декорации.

Еще одно посмертное изображение. Небольшая деревянная статуэтка. Сходство с каменными статуями несомненно.

Эту красивую каменную королевскую голову нашли при раскопках неподалеку от Парижа. Относится она аккурат к нужному периоду, но достоверна лишь эстетика эпохи.

Еще образец искусства эпохи. Рельеф из Шартра. Побуждение магов. В младшем, лежащем царе-волхве, как будто, угадываются черты молодого Людовика.

Король Хильдеберт. Статуя нужного времени опять же, и декор соответствует королевскому одеянию той поры. Но Меровинги носили бороды, а Капетинги - нет.